Тектонические и тектонофизические условия образования малых интрузий I
Проблема малых интрузии и их рудоносности занимала одно из главных мест в первой половине творческого пути Марии Борисовны Бородаевской. Почти полвека отделяет нас от того времени. Чтобы понять исследователя и оценить значение его работ, необходимо окунуться в атмосферу соответствующей эпохи, а потом посмотреть с позиций современных знаний геологии. Попробуем это сделать, не претендуя на полноту освещения вопроса.
Роль М.Б.Бородаевской в развитии концепции малых интрузий и значение концепции для последующих исследований. Первоначально понятие "малые интрузии" (В настоящее время рекомендуется употреблять термин "интрузия" к процессу внедрения, а тела обозначать термином "интрузив". Нами сохраняется прежняя терминология.) было введено А-Харкером в 1904 г., который рассматривал малые интрузивные тела как продукты далеко зашедшей дифференциации крупных интрузии. Пристальное внимание на малые интрузии обратили лишь в 40-50-е годы. На наш взгляд, этому способствовали главным образом два обстоятельства. Во-первых, многими была подмечена пространственная, а порой и генетическая связь месторождений золота, цветных металлов именно с относительно малыми по размеру интрузивными телами, а не с крупными батолитами. Во-вторых, в те годы в нашей стране была подвергнута жесткой критике батолитовая концепция Эммонса. Малые интрузии и дайки, с которыми ассоциируют гидротермальные месторождения, изучали тогда А.Х.Абдуллаев, Ф.Р.Апельцин, Ю.А.Билибин, М.Б.Бородаев-ская, Н.И.Бородаевский, С.С.Смирнов, М.А.Фа-ворская, Ю.М.Шейнманн, Ф.К.Шипулин и др. Обсуждение проблемы сопровождалось оживленными дискуссиями.
Одним из кардинальных спорных вопросов было определение объема понятия "малая интрузия", какие интрузии входят в это понятие, а какие нет. В 1947 г. Ю.А.Билибин выделил три разновозрастные генетические группы малых интрузии, различающиеся по составу: 1) постбатолитовые диоритовых пород; 2) основных пород; 3) субвулканические порфировых пород, иногда повышенной щелочности, тесно связанные с эффузивами. В апреле 1953 г. на 1 Всесоюзном петрографическом совещании М.Б.Бородаевская предложила иную схему, состоящую из трех групп, имеющую иной объем понятия: 1) малые интрузивные тела и дайки порфировых пород, тесно связанные с проявлениями эффузивной деятельности, представляющие силловую фацию эффузивов, корни излияний и отчасти дайки и силлы, возникающие в заключительные стадии того или иного цикла эффузивной деятельности (особенно развитые на ранних этапах формирования подвижных зон Урала, Центрального Казахстана, в Восточных Саянах); 2) малые интрузии и дайки порфировых пород, формирующиеся в заключительную стадию становления крупных гранитоидных интрузии, представляя их наиболее поздние дериваты, относящиеся к средним этапам развития подвижных зон (геоантиклинального режима); 3) малые интрузии и дайки порфировых пород, хронологически обособленные от формирования крупных интрузии и не обнаруживающие видимой связи ни с какими известными на современной эрозионной поверхности проявлениями магматизма. Эти образования возникли на поздних этапах развития подвижных зон земной коры, в полуплатформенной и платформенной обстановке.
На том же совещании Ф.К.Шипулин критиковал М.Б.Бородаевскую за расширение объема схемы Ю.А.Билибина, считая неприемлемым включать в понятие "малые интрузии" субвулканические тела, связанные с эффузивами, а также жильные породы, "схизолиты". Ф.К.Шипулин предлагал называть малыми интрузиями только группу небольших по размерам дайкообразных и штоковых гипабиссальных интрузивных тел, состоящих обычно из гибридных порфировых, иногда брекчиевидных пород основного и среднего состава, которые образуются в поздние этапы тектономагматического цикла, в стадию постепенной консолидации орогена за счет самостоятельных магматических очагов, независимо от гранитных батолитов. По сути это было предложение выделить самостоятельный комплекс малых интрузий, соответствующий третьей группе, выделенной М.Б.Бородаевской. Эти ограничения в определенной мере пропагандировались позднее.
Вместе с тем, в 1950-1951 гг. Ю.А.Билибиным была подготовлена схема, опубликованная в 1955 г. после его смерти, в которой выделено восемь групп малых интрузий, формирующихся в начальные, ранние, средние, поздние и конечные этапы развития подвижных поясов.
В процессе дискуссии не были обсуждены, к сожалению, предельные размерные параметры, позволяющие относить интрузий к разряду малых. Среди интрузий Алдана, на основании изучения которых в значительной мере Ю.А.Билибиным и М.Б.Бородаевской развивалась концепция, были тела, которые, по мнению Ф-К-Шипулина, бессмысленно называть малыми: Якокутский и Юхтинский лакколиты, Нимгерканская пластовая интрузия площадью на дневной поверхности примерно 20 км2 каждая, Томмотский лакколит около 50 км2, Инаглинский лакколит около 100 км2.
С точки зрения автора статьи, слишком большой объем понятия (слишком разнообразная группа интрузивных образований) и неопределенность размеров тел привели к ситуации, о которой М.Б.Бородаевская и Ф.Р.Апельцин писали, что понятие "малая интрузия" "в последнее время в значительной мере заменяется другими терминами, в большинстве своем подразумевающими определенные формы магматических образований в объеме вулканоплутонических комплексов, обособленных субвулканических интрузий или ассоциирующих с ними экструзий. Эти изменения понятия малых интрузий нельзя признать правильными...".
Имеются и иные трудности использования старых схем выделения малых интрузий. Признак самостоятельности, т.е. отсутствия пара-генетической связи с ними эффузивных образований, порой может быть обусловлен уровнем древнего или современного эрозионного среза. В ряде случаев возникает дискуссия. Те алданские интрузий, которые Ю.А.Билибиным и М.Б.Бородаевской рассматриваются вне связи с эффузивами, Ю.А.Кузнецовым трактуются иначе: "Примерами интрузий, генетически связанных с эффузивными комплексами, имеющими базальтоидное происхождение, являются послеюрские щелочные интрузий Алданского района...".
Трудности возникают и при отнесении малых интрузий к стадиям тектономагматического цикла. Как известно, Ю.А.Билибин придерживался схемы моноцикличного развития подвижных поясов с пятиэтапным делением. М.Б.Бородаевская до опубликования схемы Ю.А.Билибина разделила малые интрузий на группы, принадлежащие трем этапам развития подвижных зон: ранним, средним и поздним. Следует отметить, что подобное трехчленное деление тектономагматического цикла было основным в более поздних полициклических схемах металлогенистов во главе с В.И.Смирновым. Вместе с тем, стоя в то время на позициях моноцикличности, М.Б.Бородаевская отнесла послеюрские малые интрузий Восточного Забайкалья к позднему постбатолитовому этапу, что в абсолютной геохронологии для данной территории было верно, а в принимаемых в настоящее время схемах цикличности относится к начальным этапам нового цикла, после длительного палеозой-юрского перерыва, и соответствует понятию активизации, т.е. процесса, связанного с возобновлением деструкции земной коры.
Упомянутые части проблемы малых интрузий относятся главным образом к вопросам терминологии, систематики, интерпретации и остаются дискуссионными. Вместе с тем, постановка проблемы и материалы исследований конкретных малых интрузий и связанных с ними месторождений имели и имеют важное научное и практическое значение. И вклад М.Б.Бородаевской в эти исследования весьма существенный. Рассмотрим некоторые положения.
Важным для практики было то, что исследователи малых интрузий выделили ту часть в серии гранитоидных тел, с которой связаны месторождения золота и цветных металлов. Были установлены характерные черты этой группы гранитоидов. Это важно и потому, что в 40-50 годы XX в., как отметил Ю.А.Кузнецов, все еще существовали разногласия в определении природы гранитоидов: одни их считали магматическими, интрузивными, другие метасоматическими, третьи выделяли обе группы. Ю.А.Кузнецов назвал сторонников "крайних" взглядов на происхождение гранитоидов магматистами и трансформистами. Среди магматистов также имелись разные взгляды на гранитоидные магмы - как на родоначальные, так и связанные с базальтоидными. Материалы исследований малых интрузий способствовали решению этих дискуссионных вопросов, хотя не все интерпретации в настоящее время могут быть приняты полностью.Детальные петрогенетические и геологические особенности, повторяющиеся во многих малых интрузиях, могут быть использованы для выяснения закономерностей развития магматических очагов и связанных с ними интрузий и геологических структур. Так, отмечалась характерная черта малых интрузий - "длительная и сложная дифференциация питающих их глубоко залегающих магматических очагов; отражением ее является то, что малые интрузий слагаются весьма разнообразными по составу породами, сменяющими друг друга в строго определенной последовательности". Это в сочетании с указаниями, что более поздние дайки основного состава образованы магмами, поступающими с больших глубин, может свидетельствовать о расслоенности магматических очагов или их камер.
На первых этапах исследований (1951- 1956 гг.) М.Б.Бородаевская придерживалась точки зрения, что "родоначальные очаги алданских интрузий отвечали по составу щелочноземельной, а не базальтовой магме". Примерно такой же вывод делался для Забайкалья: "послеверхнеюрская формация малых интрузий представлена главным образом кислыми и средними членами и в резко подчиненном количественном соотношении содержит основные разности. Уже это одно противоречит представлению об основных фациях как о родоначальных, не считая того, что дайки основного состава секут кислые и заключают магматический цикл". Из текстов ясно, что речь идет о последовательных фазах внедрения, а не о зарождении магм. Позднее М.Б.Бородаевская пришла к выводу, до этого высказывавшемуся для кислых интрузивов В.С.Соболевым, Д.А.Великославинским, Ю.А.Кузнецовым, о роли базальтоидных магм в формировании кислых интрузий, связав их как с коревыми, так и симатическими очагами. Большое значение М.Б.Бородаевская придавала гибридизму магм, происходящему на уровне фундамента, изучая соотношение пород малых интрузий с содержащимися в них ксенолитами, что могло отразиться на составе оруденения. Как известно, это положение позднее нашло подтверждение при изучении металлогении вулканоплутонических поясов.