Развитие земледелия и скотоводства
Для изготовления деревянной мотыги и серпа потребовались специальные инструменты. Земельные участки под посевы приходилось расчищать. Для этого и для других целей люди совершенствовали плотницкие инструменты, появившиеся в мезолитическую эпоху, и были созданы новые, а именно: первые ручные мельницы, глиняная посуда, прядильная машина и ткацкий станок для изготовления тканей. Сравнительно долгое проживание на одном месте, которое стало возможным благодаря земледелию (по крайней мере, при высоком уровне его развития), позволяло ему создавать, накапливать и использовать орудия, которые для охотника были бы лишь тяжелой обузой. И, наконец, у человека выработалась привычка подчинять себе природу ради собственной выгоды и привычка, которая поощряла его к поискам дальнейших улучшений.
Стремление к новым улучшениям проявилось в доместикации растений и животных, что оказало немалое влияние на жизнь человека и привело к значительным последствиям. В «Хронике человечества» перечисляются следующие окультуренные растения, которые значительно изменились по сравнению со своими, дикорастущими предками: почти во всех частях Старого Света стали культивировать пшеницу, ячмень, овес, чечевицу и горох; в Америке возделывали тыкву, авокадо, фасоль (бобы) и кукурузу; в Восточной Азии - миндаль, бобы, огурцы, горох, пшеницу и просо, которое вплоть до II тысячелетия до н.э. было в Китае важнее риса. Благодаря тому, что пищи было достаточно, охотники меньше рисковали и гибли, они больше не убивали своих новорожденных (что неизбежно для выживания кочующих охотников). В результате существенно возросла численность населения. Часто людей на определенной территории становилось так много, что они не могли прокормиться, поэтому отдельные группы отправлялись на поиски новых мест.
В эпоху неолитической революции появилось скотоводство, тоже сыгравшее немалую роль в развитии техники. Знания о разведении животных люди получили уже в верхнем палеолите, когда отдельных диких животных не убивали, а оставляли размножаться. Находки в районе Али-Кош в современном Иране на севере Персидского залива свидетельствуют о том, что одомашненные козы и овцы существовали приблизительно с середины VII тысячелетия до н.э. Их выращивали не только на мясо, но и для получения молока и шерсти. Свиней, одомашненных к началу VI тысячелетия до н. э., не разводили в больших количествах, потому что они требовали много корма и были переносчиками болезней. В процессе доместикации животных и растений человек приспосабливал их к своим потребностям и одновременно изменял свою деятельность, то есть после периода охоты и собирательства пришло время земледелия. Затем с разведением животных начался период смешанной сельскохозяйственной деятельности. В этот период произошло разделение людей на земледельцев и скотоводов, создавших различные культуры.
«Кровь сок совсем особенного свойства», замечает Мефистофель Фаусту. Точно так же и лошадь совершенно особенное животное, по крайней мере с тех времен, когда она была освоена «под верх», что привело к массивным и далеко идущим социальным последствиям. Совсем недавно принято было считать, что лошадь была приручена на Ближнем Востоке во II тыс. до н.э. Эта точка зрения ошибочна. «Самые древние останки домашней лошади найдены в Южном Предуралье на стоянках [агидельской культуры] Муллино и Давлеканово. Они датируются по С рубежом VП-VІ тыс. до н.э. До раскопок в Муллипо предполагалось, что самый древний конь появился в степях Украины. Там, на стоянке Дереивка было найдено культовое захоронение коня такой же породы, какие были найдены в Муллино» (Матюшин Г.Н. Археологический словарь. М.. 1996. С. 120-121). Этот исследователь считает, что «...лошадь была одомашнена в степях и лесостепях Южного Приуралья и Северного Понто-Каспня в VI тыс. до н.э.» (с. 55). Здесь человек впервые обнаружил, что лошадь можно использовать для верховой езды, что позволяет не добывать средства существования в тяжелой и рискованной борьбе с природой, а отнять их уже готовыми. Хозяйство таких племен уместнее всего назвать не скотоводством, хоть они и разводили овец и, конечно, лошадей, свое главное средство производства, а «человеководством». и состоит оно в сборе дани с племен, которые, по собственному благоусмотрению, могут заниматься хоть земледелием, хоть животноводством, хоть охотой, хоть рыбной ловлей. В одном вмещающем ландшафте для представителей одного вида отныне появилось две экологических ниши. Дотоле однородное общество стратифицировалось, разделилось по этническому принципу на «эксплуататоров» и «эксплуатируемых». Несомненно, важнейшую роль в возникновении самой возможности этой ситуации сыграл высокий уровень развития земледелия, обеспечивший наличие прибавочного продукта. Иначе «человеководам» было бы попросту нечего отнимать.
«Развитие техники и общественной жизни в земледельческих культурах, отмечается в «Хрониках человечества», вело к зарождению первых цивилизаций. Излишки продукции земледелия позволяли развивать специализацию и кооперацию внутри коллектива, что приводило к разделению труда, неизбежному при выполнении тяжелых работ, непосильных для одной семьи. Таким образом, усилиями всей общины, например, были созданы оросительные системы, способствовавшие интенсификации сельскою хозяйства, и возведены крепостные ограждения. А внутри группы появлялись новые социальные группы, уже не связанные непосредственно с трудовой деятельностью, жрецы и воины».